30.03.2021
Одна из самых интересных и противоречивых метафор в современном мире — это «экосистема бизнеса».
Более 25 лет метафора бизнес-экосистемы усиливается как риторический инструмент в организационных исследованиях высокотехнологичных отраслей. Ее способность формировать повествование о технологических инновациях пронизывает когнитивные схемы, используемые бизнес-стратегами, академическими консультантами и маркетологами для прогнозирования будущего высокотехнологичных предприятий. Говорить о такой компании, как Apple, не говоря об ее экосистеме, стало непонятно в элитных кругах высоких технологий. Это нехорошая новость для реальных биологических экосистем, первоисточника метафоры.
Джеймс Ф. Мур представил новое метафорическое использование «экосистемы» в статье, опубликованной в «Harvard Business Review» в 1993 году, чтобы выразить свое недовольство господствующими идеями в управленческих исследованиях о том, как развиваются корпорации при изменении их промышленной среды. Понятия «эволюция» и «экосистемы» предложили Муру возможность образно подумать об истории и будущем фирмы: «В бизнес-экосистеме компании совместно развивают возможности вокруг новых инноваций: они работают совместно и на конкурентной основе, чтобы поддерживать новые продукты, удовлетворять потребности клиентов и, в конечном итоге, включить следующий раунд инноваций».
Идея Мура была вдохновлена его наблюдениями «высокотехнологичных предприятий» в области вычислительной техники (IBM, Apple, Intel, Microsoft…), розничной торговли (Walmart) и фармацевтической / биотехнологии (Genentech, Merck, Eli Lilly и Bristol-Myers). Если менеджеры не смогут понять, как они «сосуществуют» в стабильных и возникающих экосистемах, включая потребителей, цепочки поставок, логистику и т. д., они не смогут определить стратегии, обеспечивающие выживание фирмы.
В конце своего эссе Мур признал, что метафора имела ограничения из-за, ну, в общем, людей: «Однако именно в роли сознательного руководства строго биологическая метафора больше не является полезной. Бизнес-сообщества, в отличие от биологических сообществ со-эволюционирующих организмов, являются социальными системами. А социальные системы состоят из реальных людей, которые принимают решения … ». Итак, принимайте метафору в качестве аналитического устройства, пока вам не придется принимать решения. Но что тогда?
Проблема людей намного больше, чем признает Мур. Корпорации посылают лоббистов в Вашингтон, чтобы укрепить свои преимущества; политики разрабатывают правила и политику, которые могут изменить шансы для победителей и проигравших в экономике; инвестиции, финансируемые государством, позволяют исследователям-новаторам идти на риск, которого корпорации не допустят и которые сразу заблокирует любой аудит. Ну и так далее. Эти социальные силы лежат вне предположительно самоорганизующихся бизнес-экосистем и их метафорической эволюции.
Более актуальная дилемма для экосистемной метафоры ждет в реальном мире биологических экосистем, источника, из которого небрежно вытекает заключение автора. Чтобы она поддерживала свою силу в качестве когнитивной структуры, она должна быть предвзятой к любым негативным вариантам, влияющим на ее внутреннюю логику. Это объясняет, почему реальные экосистемы никогда не упоминаются в литературе по бизнес-экосистемам. Такой упреждающий уклон против решения экологических проблем (загрязнение воздуха, токсичные отходы, опасные условия труда и т. д.) является ключом к познавательной способности метафоры.
Поэтому, когда речь заходит об экологическом учете, их поведения в биологических экосистемах, многие высокотехнологичные компании страдают от того, что психологи называют когнитивным диссонансом, или, по крайней мере, ищут способы объяснения себя.
Возьмите IBM, которая служит одним из образцовых примеров поведения экосистем в среде Мура. История бизнес-экосистемы IBM не включает открытие IBM в 1979 году, что трихлорэтилен (TCE), обезжиривающий растворитель, который он использовал в течение 50 лет, просочился и накопился в грунтовых водах под своим 140-акровым заводом в Эндикотте, Нью-Йорк. Пары, выделяемые этим токсичным выбросом, затронули более 400 домов в этом районе, в то время как под землей TCE мигрировал из Эндикотта в реку Саскуэханна. TCE не вырабатывается естественно; повышает риск развития рака, влияет на нервную систему и репродуктивное здоровье; и это создает дополнительные риски в сочетании с другими элементами. Очистка в Эндикотте продолжается и по сей день, обойдясь IBM в сумму от 10 до 20 миллионов долларов, в то время как на все свои операции она потратила 270 миллионов долларов на экологические очистки. Согласно местным сообщениям, «представители компании никогда публично не объясняли роль IBM в этой катастрофе».
Связанные примеры предполагают, что нехватка денег локально приветствует высокотехнологичные компании за счет их местных экосистем. Microsoft и Intel, еще пример из лидеров бизнес-экосистем компании Moore, основали предприятия в окрестностях Финикса, штат Аризона, которые обещают потреблять огромное количество воды из водоносного горизонта региона. Проблема для жителей заключается в том, что эти сделки осуществляются с небольшой прозрачностью, что вызывает обеспокоенность по поводу того, что местные биологические экосистемы будут серьезно затронуты фирмами, которые играют в метафорической экосистеме Мура роль «центрального экологического донора».
Имеется много экологических катастроф, связанных с Kodak, цепочкой поставок Apple, упаковкой Amazon и цунами электронных отходов, создаваемых высокотехнологичным сектором. В последние несколько лет некоторые из этих фирм предпринимали усилия по экологизации своих публичных изображений и даже добились успехов в сокращении ключевых показателей своих негативных побочных продуктов окружающей среды (выбросы углерода, пластмассовые компоненты, токсичные методы добычи полезных ископаемых), получая похвалу от экологических групп, таких как Гринпис. Но ни одна из этих высокотехнологичных компаний не отказалась от метафоры бизнес-экосистемы как принципа управления или маркетинга.
Одна из последних итераций этой метафоры была распространена в «документе для обсуждения» от Программы Организации Объединенных Наций по окружающей среде, озаглавленном «Дело о цифровой экосистеме для окружающей среды: объединение данных, алгоритмов и идей для устойчивого развития». выступает за создание новых альянсов между правительством, высокотехнологичными предприятиями и науками об окружающей среде для развития «цифровой экосистемы», определяемой как «сложная распределенная сеть или взаимосвязанная социально-технологическая система…». В этом смысле цифровая экосистема [очень похожа на природные экосистемы ». Это амбициозный проект, использующий аналитику данных для генерирования «действенных доказательств», которые понятны «политикам, инвесторам, потребителям и гражданам».
Этот поворот событий является еще одним доказательством того, что метафора экосистемы является не только языком общения среди высокотехнологичных элит, но и доминирующей структурой, которую, как ожидается, экологи будут использовать, если они хотят занять место за столом с магнатами Силиконовой долины. Тем не менее, как признают сторонники «цифровой экосистемы», срочность климатического кризиса, с которым мы сталкиваемся, также означает, что они должны объяснить обильные (и диссонирующие) противоречия, которые возникают, когда высокотехнологичные компании вступают в глобальную борьбу за здоровую планету.
В этом контексте кажется бесполезным начинать разговор о стирании метафорической экосистемы. Но отказ от этого может помочь уменьшить сомнения в надежности технологий в борьбе за спасение планеты. Это может уберечь сектор и его лидеров от когнитивного диссонанса, который запутывает значение нашей биосферы и всех сложных экосистем, которые в настоящее время находятся под угрозой климатического кризиса.
Источник: